Ruzin Ctixi

                                     ГЕЙНЕ  ГЕНРИХ К Лазарю Хотел бы в единое слово К Лазарю Брось свои иносказанья И гипотезы святые! На проклятые вопросы Дай ответы нам прямые! Отчего под ношей крестной, Весь в крови, влачится правый? Отчего везде бесчестный Встречен почестью и славой? Кто виной? Иль воле бога На земле не всё доступно? Или он играет нами? — Это подло и преступно! Так мы спрашиваем жадно Целый век, пока безмолвно Не забьют нам рта землёю… Да ответ ли это, полно? Хотел бы в единое слово Хотел бы в единое слово Я слить мою грусть и печаль И бросить то слово на ветер, Чтоб ветер унёс его вдаль. И пусть бы то слово печали По ветру к тебе донеслось, И пусть бы всегда и повсюду Оно тебе в сердце лилось! И если б усталые очи Сомкнулись под грёзой ночной, О, пусть бы то слово печали Звучало во сне над тобой.

ГЁТЕ  ИОГАН Лесной царь Горные вершины Лесной царь Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой. К отцу, весь издрогнув, малютка приник; Обняв, его держит и греет старик. «Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?» «Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул: Он в тёмной короне, с густой бородой». «О нет, то белеет туман над водой». «Дитя, оглянись, мой младенец, ко мне; Весёлого много в моей стороне: Цветы бирюзовы, жемчужны струи; Из золота слиты чертоги мои». «Родимый, лесной царь со мной говорит: Он золото, перлы и радость сулит». «О нет, мой младенец, ослышался ты: То ветер, проснувшись, колыхнул листы». «Ко мне, мой младенец: в дуброве моей Узнаешь прекрасных моих дочерей: При месяце будут играть и летать, Играя, летая, тебя усыплять». «Родимый, лесной царь созвал дочерей: Мне, вижу, кивают из тёмных ветвей». «О нет, всё спокойно в ночной глубине: То вётлы седые стоят в стороне». «Дитя, я пленился твоей красотой: Неволей иль волей, а будешь ты мой».

  ГОРОДНИЦКИЙ  АЛЕКСАНДР 1. Мою маму зовут Рахиль 2. Освенцим Мою маму зовут Рахиль Подпирая щеку рукой, От житейских устав невзгод, Я на снимок гляжу с тоской, А на снимке двадцатый год. Над местечко м клубится пыль, Облетает вишнёвый цвет. Мою маму зовут Рахиль, Моей маме двенадцать лет. Под зелёным ковром травы Моя мама теперь лежит. Ей защитой не стал, увы, Ненадёжный Давидов щит. И кого из моих родных Ненароком ни назову, Кто стареет в краях иных, Кто убитый лежит во рву. Завершая урочный бег, Солнце плавится за горой. Двадцать первый тревожный век Завершает свой год второй. Выгорает седой ковыль, Старый город во мглу одет. Мою внучку зовут Рахиль, Моей внучке двенадцать лет. Пусть поёт ей весенний хор, Пусть минует её слеза. И глядят на меня в упор Юной мамы моей глаза. Отпусти нам, Господь, грехи, И детей упаси от бед. Мою внучку зовут Рахиль, Моей внучке двенадцать лет.  Освенцим (песня) Над просёлками листья – как дорожные знаки, К югу тянутся птицы, и хлеб недожат. И лежат п

ГОРЬКИЙ  МАКСИМ Девушка и Смерть  (Сказка) (Фрагменты)                  I    По деревне ехал царь с войны.    Едет – чёрной злобой сердце точит.    Слышит – за кустами бузины    Девушка хохочет. Грозно брови рыжие нахмуря, Царь ударил шпорами коня, Налетел на девушку, как буря, И кричит, доспехами звеня:    "Ты чего, – кричит он зло и грубо, –    Ты чего, девчонка, скалишь зубы? (1)    Одержал враг надо мной победу,    Вся моя дружина перебита,    В плен попала половина свиты,    Я домой, за новой ратью еду,    Я – твой царь, я в горе и обиде, –    Каково мне глупый смех твой видеть?" Кофточку оправя на груди, Девушка ответила царю:    "Отойди, – я с милым говорю!    Батюшка, ты, лучше, отойди".           _______ Любишь, так уж тут не до царей, – Некогда беседовать с царями! Иногда любовь горит скорей Тонкой свечки в жарком божьем храме.           _______ Царь затрясся весь от дикой злости, Приказал своей покорной свите:    "Ну-те-ко, в тюрьму девчонку бросьте,

                                       ГОФФ  ИННА Август И меня пожалей Русское поле Август Скоро осень, за окнами август, От дождя потемнели кусты, И я знаю, что я тебе нравлюсь, Как когда-то мне нравился ты. Отчего же тоска тебя гложет, Отчего ты так грустен со мной, Разве в августе сбыться не может, Что сбывается ранней весной? Что сбывается ранней весной. За окошком краснеют рябины, Дождь в окошко стучит без конца. Ах, как жаль, что иные обиды Забывать не умеют сердца! Не напрасно тоска тебя гложет, Не напрасно ты грустен со мной, Видно, в августе сбыться не может, Что сбывается ранней весной? Что сбывается ранней весной. Скоро осень, за окнами август, От дождя потемнели кусты, И я знаю, что я тебе нравлюсь, Как когда-то мне нравился ты. Как когда-то мне нравился ты. И меня пожалей Для чего ты сказал Среди ясного дня, Что её ты жалеешь, А любишь меня? Пусть минуют её И сомненье, и боль, Пусть страдает и терпит Лишь наша любовь. Ты сказал, что любовь Не боится разлук, Говорить о люб

                                  ГРЕБЁНКА  ЕВГЕНИЙ Молода ещё девица я была Чёрные очи Молода ещё девица я была Молода ещё девица я была, Наша армия в поход куда-то шла. Вечерело. Я стояла у ворот – А по улице всё конница идёт. К воротам подъехал барин молодой, Мне сказал: "Напой, красавица, водой!" Он напился, крепко руку мне пожал, Наклонился и меня поцеловал... Он уехал... долго я смотрела вслед,- Жарко стало мне, в очах мутился свет, Целу ноченьку мне спать было невмочь: Раскрасавец барин снился мне всю ночь. Вот недавно – я вдовой уже была, Четырёх уж дочек замуж отдала – К нам заехал на квартиру генерал, Весь простреленный, так жалобно стонал... Я взглянула – встрепенулася душой: Это он, красавец барин молодой; Тот же голос, тот огонь в его глазах, Только много седины в его кудрях. И опять я целу ночку не спала, Целу ночку молодой опять была. 1841 г. Чёрные очи Очи чёрные, очи страстные! Очи жгучие и прекрасные! Как люблю я вас! Как боюсь я вас! Знать, увидел вас я в

                              ГРИБОЕДОВ  АЛЕКСАНДР Горе от ума (Крылатые фразы) Минуй нас пуще всех печалей И барский гнев, и барская любовь. Счастливые часов не наблюдают. И как вас Бог не в пору вместе свёл? Нельзя ли для прогулок Подальше выбрать закоулок? Кто беден, тот тебе не пара. А у меня, что дело, что не дело, Обычай мой такой: Подписано, так с плеч долой. Грех не беда, молва не хороша. А горе ждёт из-за угла. Желал бы зятя он с звездами, да с чинами, А при звездах не все богаты, между нами. Он слова умного не выговорил сроду, – Мне всё равно, что за него, что в воду. Охота странствовать напала на него. Ах! если любит кто кого, Зачем ума искать и ездить так далёко? Чуть свет уж на ногах! и я у ваших ног... Блажен, кто верует, тепло ему на свете! Где ж лучше? Где нас нет. Хлопочут набирать учителей полки, Числом поболее, ценою подешевле. Как с ранних пор привыкли верить мы, Что нам без немцев нет спасенья! Господствует ещё смешенье языков: Французского с нижегородским. А впроч

                              ГРИГОРЬЕВ  АПОЛЛОН За Вами я слежу давно... Нет, не рождён я биться лбом... За Вами я слежу давно... За Вами я слежу давно С горячим, искренним участьем, И верю: будет Вам дано Не многим ведомое счастье. Лишь сохраните, я молю, Всю чистоту души прекрасной И взгляд на жизнь простой и ясный, Всё то, за что я Вас люблю! Нет, не рождён я биться лбом... Нет, не рождён я биться лбом, Ни терпеливо ждать в передней, Ни есть за княжеским столом, Ни с умиленьем слушать бредни. Нет, не рождён я быть рабом, Мне даже в церкви за обедней Бывает скверно, каюсь в том, Прослушать августейший дом. И то, что чувствовал Марат, Порой способен понимать я, И будь сам бог аристократ, Ему б я гордо пел проклятья... Но на кресте распятый бог Был сын толпы и демагог.

ГУБЕРМАН  ИГОРЬ Бывает — проснёшься, как птица, крылатой пружиной на взводе, и хочется жить и трудиться; но к завтраку это проходит. Учусь терпеть, учусь терять и при любой житейской стуже учусь, присвистнув, повторять: плевать, не сделалось бы хуже. Вовлекаясь во множество дел, не мечись, как по джунглям ботаник, не горюй, что не всюду успел, - может, ты опоздал на «Титаник». Пришел я к горестному мнению от наблюдений долгих лет: вся сволочь склонна к единению, а все порядочные — нет. Обманчив женский внешний вид, поскольку в нежной плоти хрупкой натура женская таит единство арфы с мясорубкой. Я живу, постоянно краснея за упадок ума и морали: раньше врали гораздо честнее и намного изящнее крали. Я женских слов люблю родник и женских мыслей хороводы, поскольку мы умны от книг, а бабы — прямо от природы. Когда нас учит жизни кто-то, я весь немею; житейский опыт идиота я сам имею. Крайне просто природа сама разбирается в нашей типичности: чем у личности больше ума, тем печальней судьба