ИВАНОВ АЛЕКСАНДР, ИВАНОВ ЮРИЙ, ИВНЕВ
ИВАНОВ АЛЕКСАНДР (Пародии)
Белле Ахмадулиной
Величальная
Вступление в поэму
Жуткий случай
Заколдованный круг
Иосифу Кобзону
Мой пёс и я
Он может, но...
Писание и дыхание
Посвящение Ларисе Васильевой
Родословная
Белле Ахмадулиной
Она читала, я внимал
То с восхищеньем, то с тоскою...
Нет, смысла я не понимал,
Но впечатленье – колдовское.
Величальная
Каким здоровьем нужно обладать, чтоб быть на свете русским человеком! Какую ж нужно силушку иметь, чтоб всю отдать и стать ещё сильнее!
Феликс Чуев
Мне гордости вовеки не избыть,
я горд всегда и не могу иначе.
Каким же нужно фантазёром быть,
чтоб всё спустить и стать ещё богаче!
Как нашему народу не воздать,
как из него не сотворить кумира.
Каким здоровьем нужно обладать,
чтоб всё сгноить и содержать полмира!
Кто б мог такое, кроме нас, суметь –
терпеть гордясь, склоняться и не охнуть.
Какую ж нужно силушку иметь,
чтоб всё сгубить и до сих пор не сдохнуть!
Вступление в поэму
Я мастер по ремонту крокодилов. Окончил соответствующий вуз. Хочу пойти в МГИМО, но я боюсь, Что в эту фирму не берут дебилов.
Александр Ерёменко
Я покупал пломбир и эскимо,
кормил ночами нильских крокодилов.
Поэтому решил пойти в МГИМО,
но в эту фирму не берут дебилов.
Совсем я было растерялся тут,
подумать только – экая досада...
Пошёл в Литературный институт.
И оказалось, это то, что надо!
Жуткий случай
В этом доме всё немножко На авось, нашармачка: Нож без ручки, стол без ножки, Дверь в уборной без крючка. <Впрочем, зря себя не мучай, Что там попусту дрожать? Можно дверь, на крайний случай, И рукой попридержать!>
Илья Фоняков
Илья Фоняков
Был однажды за границей,
Скажем так, один поэт.
И – с любым могло случиться –
Забежал он в туалет.
Всё культурно, без заминки;
Дальше дело было так:
Он захлопнул дверь кабинки,
А открыть – не знает как.
«Провокация... Ой, мама!..
Ищут, гады, дурачка...»
Ведь на дверце этой самой
Ни задвижки, ни крючка.
Словом, выхода не видно,
А вокруг-то не друзья...
Знать на помощь – несолидно,
Дверь ломать – никак нельзя.
Как же выйти на свободу?
Впору тут сойти с ума...
Он спустил с досады воду
И – открылась дверь сама!
Вот такой был жуткий случай
В мире ханжества и лжи...
Нет, у нас намного лучше –
Сам сиди, сам дверь держи!
Заколдованный круг
Площадь круга... Площадь круга... Два пи эр. – Где вы служите, подруга? – В АПН.
Юрий Ряшенцев
Говорит моя подруга, чуть дыша:
– Где учился ты, голуба, в ЦПШ? (1)
Чашу знаний осушил ты не до дна,
Два пи эр – не площадь круга, а длина,
И не круга, а окружности притом;
Учат в классе это, кажется, в шестом.
Ну поэты! Удивительный народ!
И наука их, как видно, не берёт.
Их в банальности никак не упрекнёшь,
Никаким ключом их тайн не отомкнёшь.
Всё б резвиться им, голубчикам, дерзать.
Образованность всё хочут показать... (2)
(1) ЦПШ - центральная партийная школа.
(2) - ирония (подчёркивает неграмотность поэта) - образованный человек говорит “хотят”.
Иосифу Кобзону
Как не остановить бегущего бизона,
Так не остановить поющего Кобзона.
Мой пёс и я
Витой верёвочкой доверья Ко мне привязан старый пёс.
Его глаза – глаза не зверя Всё понимают наперёд.
Он верит в то, во что я верю...
Владимир Костров
Мой пёс и я! Нельзя словами
Нас достоверно описать.
Есть много общего меж нами –
Чутьё и верность, ум и стать.
Есть даже общее в обличье,
Не то чтоб сходство, а чуть-чуть...
Но ряд существенных различий
Я не могу не подчеркнуть.
Не курит он, хоть это жалко,
А то ведь мог бы угощать.
Мой пёс не ездит на рыбалку
Денька на три, четыре, пять...
Всё понимает он отлично,
Но молчуном слывёт зато.
Он ест всё то, что я обычно,
Но пьёт совсем, совсем не то...
Короче, лишена собака
Нам, людям, свойственных грехов.
Но что ценней всего, однако, –
Не пишет, умница, стихов!
Он может, но...
Нет, жив Дантес. Он жив опасно, Жив вплоть до нынешнего дня.
Ежеминутно, ежечасно Он может выстрелить в меня.
Николай Доризо
Санкт-Петербург взволнован очень.
Разгул царизма. Мрак и тлен.
Печален, хмур и озобочен
Барон Луи де Геккерен.
Он молвит сыну осторожно:
– Зачем нам Пушкин? Видит бог,
Стреляться с кем угодно можно,
Ты в Доризо стрельни, сынок!
С улыбкой грустной бесконечно
Дантес взирает на него.
– Могу и в Доризо, конечно,
Какая разница, в кого...
Но вдруг лицо его скривилось,
И прошептал он как во сне:
– Но кто тогда, скажи на милость,
Хоть словом вспомнит обо мне?!.
Писание и дыхание
Не писал стихов И не пишу, – Ими я, как воздухом, дышу.
Николай Доризо
Не писал стихов
И не пиши!
Лучше погуляй
И подыши.
За перо
поспешно
Не берись,
От стола
подальше
Уберись.
Не спеши,
не торопись,
Уймись,
Чем-нибудь,
в конце концов,
Займись.
Выброси к чертям
Карандаши.
Полежи,
в затылке почеши.
Суп свари,
порежь на кухне лук.
Выпей чаю,
почини утюг.
Новый телевизор
разбери –
Посмотри,
что у него
Внутри.
Плюнь в окно
И в урну попади!
В оперетту вечером
Пойди.
Вымой пол,
Прими холодный душ,
Почитай
на сон грядущий
Чушь...
Что-нибудь,
короче,
Соверши!
Не писал стихов
И не пиши!
Посвящение Ларисе Васильевой
...я оставляю это дело, верней, безделицу – стихи. Вот только пародист в убытке, а он с меня не сводит глаз... Но он утешится, неверный, с другим, а может быть, с другой...
Лариса Васильева. «Посвящение Александру Иванову»
Увы, сатиры нет без риска,
с годами множатся грехи...
Ужель Васильева Лариса
перестаёт писать стихи!..
Неужто буду я в убытке
и пробил мой последний час?..
И впрямь её творений слитки
дороже золота подчас.
Прощай, созданье дорогое,
мы были вместе столько лет!
С другим, тем более с другою
вовек я не утешусь. Нет,
я жить могу и дальше смело,
мне не пристала роль скупца:
того, что ты создать успела,
с лихвой мне хватит до конца!
Родословная
Чтоб не было каких-то кривотолков: Мол, прадед твой, наверно, из дворян, Я древо родовое за просёлком Нашёл вчера среди лесных полян.
Владимир Дворянсков
Суровая штуковина – анкета.
В моей, к примеру, найден был изъян:
Фамилия Дворянсков – что же это,
Никак из недорезанных дворян?
Лишился от обиды я покоя,
Хотелось крикнуть: да избави бог!
Кому могло взбрести на ум такое?!
Но доказательств привести не мог.
Своею родословной с интересом
Занялся я. И вот однажды шёл,
Насвистывая Пахмутову, лесом
И древо родовое вдруг нашёл.
Его узнал я. Размахнулись ветки,
Я прислонился к дереву плечом...
На нём мои недавно жили предки.
Дворяне здесь, конечно, ни при чём.
ИВАНОВ ЮРИЙ
ПРЕЧИТЫВАЯ ВИКТОРА АСТАФЬЕВА
Раздрай
ЕВРЕЙСКИЙ МАЛЬЧИК
ЧУДО - ВРЕМЕНА
ПРЕЧИТЫВАЯ ВИКТОРА АСТАФЬЕВА
Когда бесстрастные солдаты
Идут по гулкой мостовой,
Мы вспоминаем все утраты
И всё качаем головой.
Они всегда одни и те же, -
Как сто, как двести лет назад,-
А мне хотелось бы пореже
Смотреть с тоскою на парад.
Не только мне бы так хотелось,
И я бы был безмерно рад,
Когда б везде на свете белом
Совсем не стало бы солдат.
Чтоб никогда не пригодились
Ученья убивать людей,
И всех их к мамам отпустили,
А дома - чтобы не убили
Ради сомнительных идей.
17.11.2011 г.
Раздрай
Сегодня - друг, а завтра - враг, -
Такая свистопляска.
Нас окружает полный мрак,
Кошмару нет развязки.
Гниют тела в чужой земле -
Кому какое дело...
Что? - "на войне как на войне?" -
Что? - жить всем надоело?
"Пройдёт и это" - говорят,
Но нас уже не будет.
"Нам бабы новых народят -
России не убудет."
Она настолько велика,
Что не охватишь взором,
Но как в ней будут жить века
Клеймённые позором?..
26.07.23 г.
ЕВРЕЙСКИЙ МАЛЬЧИК
Жил среди нас еврейский мальчик,
С утра на скрипочке играл.
Глядишь - опять в окне маячит,
Мы думали - как он страдал!
Не плакал он и не ругался.
Умел терпеть любую боль.
Подольше с нами быть старался.
Любил, как мы, играть в футбол.
Но тётя Клара говорила:
"Григорий! - Быстро - марш домой"!
И снова скрипочка грустила,-
Что летом, что глухой зимой.
Мы всяким пакостям учились,
А он с суровой мамой жил.
Мы по двору весь день носились,
А Гриша всё пилил, пилил...
Нас всех как листья разбросало, -
Стал близким даже Сахалин.
Убила многих водка с салом, -
Мы и сейчас его едим.
Я телевизор не включаю,
Чтоб от тоски не умереть.
Лишь иногда, за крепким чаем,
"Культуру" можно посмотреть.
И, как-то раз, я вдруг увидел,
И поперхнулся леденцом:
На весь огромный телевизор
Сияло Гришино лицо.
Он стал хорошим дирижёром
И знаменитым скрипачом.
Его сосед дворовый, - вором, -
Известным в МУРе щипачом.
Уж многие поумирали
А мы кой-как ещё живём:
Мы получили то, что ждали,
И в том, что жизнь полна печали,
Евреи вовсе ни при чём...
25.09.2012 г.
ЧУДО - ВРЕМЕНА
(эпиграмма)
Яйцо-бой. Цена за 1 шт. 3 руб.
Бананы порченые. Цена за 1 кг 20 руб.
Ценники в магазинах
Вот до чего дожили, братцы,
Все мы с терпимостью своей:
Глядишь, и будут продаваться
В развес помои для свиней.
Пора вводить налог на воздух,
И сразу будем на мели;
Так жить, как мы, - уж лучше сдохнуть
Для удобрения земли.
Здесь новшества изобретают
(Такой народ - непобедим!):
Везде дерьмо уничтожают,
А мы теперь его едим!
09.01.16 г.
Читай мои стихи "538. Юрию Иванову", "539. Юрию Иванову -2"
ИВНЕВ РЮРИК
Ах, с судьбою мы вечно спорим...
Опускаются веки, как шторы...
Ах, с судьбою мы вечно спорим...
Ах, с судьбою мы вечно спорим,
Надоели мне эти игры,
Чередуется счастье с горем,
Точно полосы на шкуре тигра.
Серых глаз ворожба и тайна,
Ну совсем как средневековье.
Неужели они случайно
На любовь отвечали любовью?
Что мне солнце с его участьем,
Эти пригоршни жёлтой соли.
Я вчера задыхался от счастья,
А сегодня кричу от боли.
Ах, с судьбою мы вечно спорим,
Надоели мне эти игры,
Чередуется счастье с горем,
Точно полосы на шкуре тигра.
1926 г.
Опускаются веки, как шторы...
Опускаются веки, как шторы,
Одному остаться позволь.
Есть какой-то предел, за которым
Не страшна никакая боль.
И душа не трепещет, не бьётся,
И глядит на себя, как на тень,
И по ней, будто конь, несётся,
Ударяя копытами, день.
Будто самое страшное горе,
Как актёр, отыграло роль.
Есть какой-то предел, за которым
Не страшна никакая боль.
1916 г.
Комментарии
Отправить комментарий