ЦВЕТАЕВА  МАРИНА

Моим стихам, написанным так рано...

Дней сползающие слизни...

Мой милый, что тебе я сделала...

Мне нравится, что Вы больны не мной...

Генералам двенадцатого года

Реквием

Хочу у зеркала, где муть...

Моим стихам, написанным так рано...

Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я - поэт,

Сорвавшимся, как брызги из фонтана,

Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,

В святилище, где сон и фимиам,

Моим стихам о юности и смерти,

- Нечитанным стихам! -

Разбросанным в пыли по магазинам

(Где их никто не брал и не берёт!),

Моим стихам, как драгоценным винам,

Настанет свой черёд.

Май 1913, Коктебель

Дней сползающие слизни...

Дней сползающие слизни,

...Строк подённая швея...

Что до собственной мне жизни?

Не моя, раз не твоя.

И до бед мне мало дела

Собственных... - Еда? Спаньё?

Что до смертного мне тела?

Не моё, раз не твоё.

Январь 1925

Мой милый, что тебе я сделала...

Вчера ещё в глаза глядел,

А нынче - всё косится в сторону!

Вчера ещё до птиц сидел, -

Все жаворонки нынче - вороны!

Я глупая, а ты умён,

Живой, а я остолбенелая.

О, вопль женщин всех времён:

«Мой милый, что тебе я сделала?!»

И слёзы ей - вода, и кровь -

Вода, - в крови, в слезах умылася!

Не мать, а мачеха - Любовь:

Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,

Уводит их дорога белая...

И стон стоит вдоль всей земли:

«Мой милый, что тебе я сделала?!»

Вчера ещё - в ногах лежал!

Равнял с Китайскою державою!

Враз обе рученьки разжал, -

Жизнь выпала - копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду

Стою - немилая, несмелая.

Я и в аду тебе скажу:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:

«За что, за что терплю и бедствую?»

«Отцеловал - колесовать:

Другую целовать», - ответствуют.

Жить приучил в самом огне,

Сам бросил - в степь заледенелую!

Вот что ты, милый, сделал мне!

Мой милый, что тебе - я сделала?

Всё ведаю - не прекословь!

Вновь зрячая - уж не любовница!

Где отступается Любовь,

Там подступает Смерть-садовница.

Самo - что дерево трясти! -

В срок яблоко спадает спелое...

- За всё, за всё меня прости,

Мой милый, что тебе я сделала!

14 Июня 1920

Мне нравится, что Вы больны не мной...

Мне нравится, что Вы больны не мной,

Мне нравится, что я больна не Вами,

Что никогда тяжёлый шар земной

Не уплывёт под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной -

Распущенной - и не играть словами,

И не краснеть удушливой волной,

Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится ещё, что Вы при мне

Спокойно обнимаете другую,

Не прочите мне в адовом огне

Гореть за то, что я не Вас целую.

Что имя нежное моё, мой нежный, не

Упоминаете ни днём, ни ночью - всуе...

Что никогда в церковной тишине

Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо Вам и сердцем и рукой

За то, что Вы меня - не зная сами! -

Так любите:

За мой ночной покой,

За редкость встреч закатными часами,

За наши не-гулянья под луной,

За солнце, не у нас над головами, -

За то, что Вы больны - увы! - не мной,

За то, что я больна - увы! - не Вами!

3 Мая 1915

Генералам двенадцатого года

(Сергею)

Вы, чьи широкие шинели

Напоминали паруса,

Чьи шпоры весело звенели

И голоса.

И чьи глаза, как бриллианты,

На сердце вырезали след -

Очаровательные франты

Минувших лет.

Одним ожесточеньем воли

Вы брали сердце и скалу, -

Цари на каждом бранном поле

И на балу.

Вас охраняла длань Господня

И сердце матери. Вчера -

Малютки-мальчики, сегодня -

Офицера.

Вам все вершины были малы

И мягок - самый чёрствый хлеб,

О молодые генералы

Своих судеб!

Ах, на гравюре полустёртой,

В один великолепный миг,

Я встретила, Тучков-четвёртый,

Ваш нежный лик,

И вашу хрупкую фигуру,

И золотые ордена...

И я, поцеловав гравюру,

Не знала сна.

О, как - мне кажется - могли вы

Рукою, полною перстней,

И кудри дев ласкать - и гривы

Своих коней.

В одной невероятной скачке

Вы прожили свой краткий век...

И ваши кудри, ваши бачки

Засыпал снег.

Три сотни побеждало - трое!

Лишь мёртвый не вставал с земли.

Вы были дети и герои,

Вы всё могли.

Что так же трогательно-юно,

Как ваша бешеная рать?..

Вас златокудрая Фортуна

Вела, как мать.

Вы побеждали и любили

Любовь и сабли остриё -

И весело переходили

В небытиё.

Феодосия, 26 Декабря 1913

Реквием

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверзтую вдали!

Настанет день, когда и я исчезну

С поверхности земли.

Застынет всё, что пело и боролось,

Сияло и рвалось.

И зелень глаз моих, и нежный голос,

И золото волос.

И будет жизнь с её насущным хлебом,

С забывчивостью дня.

И будет всё - как будто бы под небом

И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,

И так недолго злой,

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,

И колокол в селе...

- Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!

К вам всем - что мне, ни в чём не знавшей меры,

Чужие и свои?!-

Я обращаюсь с требованьем веры

И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто - слишком грустно

И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность -

Прощение обид,

За всю мою безудержную нежность

И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,

За правду, за игру...

- Послушайте!- Ещё меня любите

За то, что я умру.

8 Декабря 1913

Хочу у зеркала, где муть...

Хочу у зеркала, где муть

И сон туманящий,

Я выпытать - куда Вам путь

И где пристанище.

Я вижу: мачта корабля,

И Вы - на палубе...

Вы - в дыме поезда... Поля

В вечерней жалобе...

Вечерние поля в росе,

Над ними - вороны...

- Благословляю Вас на все

Четыре стороны!

3 Мая 1915