СОЛОУХИН,  СУМАРОКОВ

СОЛОУХИН  ВЛАДИМИР

Настала очередь моя

Мужчины

Настала очередь моя

Когда Россию захватили

И на растленье обрекли,

Не все России изменили,

Не все в предатели пошли.

И забивались тюрьмы теми,

В ком были живы долг и честь.

Их поглощали мрак и темень,

Им ни числа, ни меры несть.

Стреляли гордых, добрых, честных,

Чтоб, захватив, упрочить власть.

В глухих подвалах повсеместно

Кровища русская лилась.

Всё для захватчиков годилось -

Враньё газет, обман, подлог.

Когда бы раньше я родился,

И я б тогда погибнуть мог.

Когда, вселяя тень надежды,

Наперевес неся штыки,

В почти сияющих одеждах

Шли Белой Гвардии полки,

А пулемёты их косили,

И кровь хлестала, как вода,

Я мог погибнуть за Россию,

Но не было меня тогда.

Когда (ах, просто как и мудро),

И день и ночь, и ночь и день

Крестьян везли в тайгу и тундру

Из всех российских деревень,

От всех черёмух, лип и клёнов,

От речек, льющихся светло,

Чтобы пятнадцать миллионов

Крестьян российских полегло,

Когда, чтоб кость народу кинуть,

Назвали это «перегиб»

Я - русский мальчик - мог погибнуть,

И лишь случайно не погиб.

Я тот, кто, как ни странно, вышел

Почти сухим из кутерьмы,

Кто уцелел, остался, выжил

Без лагерей и без тюрьмы.

Что ж, вспоминать ли нам под вечер,

В передзакатный этот час,

Как, души русские калеча,

Подонков делали из нас?

Иль противостоя железу,

И мраку противостоя,

Осознавать светло и трезво:

Приходит очередь моя.

Как волку, вырваться из круга,

Ни чувств, ни мыслей не тая.

Прости меня, моя подруга,

Настала очередь моя.

Я поднимаюсь, как на бруствер,

Но фоне трусов и хамья.

Не надо слёз, не надо грусти -

Сегодня очередь моя!

Мужчины

Б. П. Розановой

Пусть вороны гибель вещали

И кони топтали жнивьё,

Мужскими считались вещами

Кольчуга, седло и копьё.

Во время военной кручины

В полях, в ковылях, на снегу

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины

Пути заступали врагу.

Пусть жёны в ночи голосили

И пролитой крови не счесть,

Мужской принадлежностью были

Мужская отвага и честь.

Таится лицо под личиной,

Но глаз пистолета свинцов.

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины

К барьеру вели подлецов.

А если звезда не светила

И решкой ложилась судьба,

Мужским достоянием было

Короткое слово - борьба.

Пусть небо черно, как овчина,

И проблеска нету вдали,

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины

В остроги сибирские шли.

Я слухам нелепым не верю, -

Мужчины теперь, говорят,

В присутствии сильных немеют,

В присутствии женщин сидят.

И сердце щемит без причины,

И сила ушла из плеча.

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины,

Вы помните тяжесть меча?

Врага, показавшего спину,

Стрелы и копья остриё,

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины,

Вы помните званье своё?

А женщина - женщиной будет:

И мать, и сестра, и жена,

Уложит она, и разбудит,

И даст на дорогу вина.

Проводит и мужа и сына,

Обнимет на самом краю…

Мужчины,

Мужчины,

Мужчины,

Вы слышите песню мою?

1968 г. 

Лозунги Жанны Д'Арк

Звучал с непонятной силой

Лозунг её простой:

За свободу Франции милой,

Кто любит меня - за мной!

Драпают пешие воины,

Смешался конников строй,

А она говорит спокойно:

Кто любит меня - за мной!

Знамя подъемлет белое,

Его над собой неся,

Как будто идёт за девою

Сзади Франция вся.

Истерзана милая Франция,

Проигран за боем бой.

Уже бесполезно драться…

Кто любит меня - за мной!

Шестнадцати лет девчонка,

Носительница огня,

Сменила свою юбчонку

На латы и меч, коня.

Свершая святое дело,

За ударом неся удар,

Едет нежная дева,

Железная Жанна д'Арк.

В стане британцев паника,

В стане британцев вой,

Она поднимается - ранена:

Кто любит меня - за мной!

Конечно, мне лучше было бы

Цветы собирать в лесу.

Но гибнет Франция милая,

И Францию я спасу.

Девчонка я, мне бы всё же -

Жених, ребятишки, дом.

Но если не я, то кто же?

Если не я - никто.

Хрупка я, но бог поможет,

Дух укрепляя мой.

Если не я - то кто же?

Кто любит меня - за мной!

В чём силы её источник,

Загадка не решена.

Но всё исполнилось в точности,

Как сказала она.

Победа - её награда.

Как молния, меч сверкал.

С Орлеана снята осада,

Коронован в соборе Карл.

А дальше? Позор мужчинам.

Людям стыд и позор.

Суд заседает чинно,

В Руане горит костёр.

Британцы или бургундцы,

Епископы или князья,

Девчонку мучить? Безумцы!

Отвагу судить? Нельзя!

А что же Франция милая?

Где же она была?

С лёгкостью изменила,

Походя предала.

И Карл, коронованный Жанной,

Где же тогда он был?

Король, как это ни странно,

Первым руки умыл.

А эти зеваки, толпы

Вокруг костра на ветру,

Почему не бросились, чтобы

Спасти из огня сестру?

Конечно, каре, охрана,

Войско во всей красе.

Но если бы ради Жанны

Бросились сразу все?

В больших городах и малых,

В сёлах и деревнях,

В харчевнях и пышных залах,

Пешими, на конях?

Трусы? Рабы обмана?

Горем сердца полны?

Не вас ли спасала Жанна,

Бросясь в костёр войны?

Пламя уже до груди,

Уже до глаз достаёт.

Бывают предатели люди,

Бывает и весь народ.

Люди, сделайте милость,

Пока не померк ещё взор.

Одна за всех - получилось.

Все за одну… позор!

Вечером под золою

Нашли в углях палачи

Сердце её как живое,

Только что не стучит.

Сердце бросили в Сену,

Чтобы стереть и след.

С тех пор прошло постепенно

Полтысячи с лишним лет.

Слава её окрепла.

И там, где в беде народ,

Дева встаёт из пепла,

На помощь она идёт.

Тогда всех других дороже

Лозунг, зовущий в бой:

Если не я, то кто же?

Кто любит меня - за мной!

1975

СУМАРОКОВ  АЛЕКСАНДР

Сонет

Эпитафия

О благородстве

Сонет

Не трать, красавица, ты времени напрасно,

Любися; без любви всё в свете суеты,

Жалей и не теряй прелестной красоты,

Чтоб больше не тужить, что век прошёл несчастно.

Любися в младости, доколе сердце страстно:

Как младость пролетит, ты будешь уж не ты.

Плети себе венки, покамест есть цветы,

Гуляй в садах весной, а осенью ненастно.

Взгляни когда, взгляни на розовый цветок,

Тогда когда уже завял ея листок:

И красота твоя, подобно ей, завянет.

Не трать своих ты дней, доколь ты нестара,

И знай, что на тебя никто тогда не взглянет,

Когда, как розы сей, пройдёт твоя пора.

1755 г.

Эпитафия

Прохожий! Обща всем живущим часть моя:

Что ты, и я то был; ты будешь то, что я.

1755 г.

О благородстве (Фрагменты)

Сию сатиру вам, дворяня, приношу!

Ко членам первым я отечества пишу.

Дворяне без меня свой долг довольно знают,

Но многие одно дворянство вспоминают,

Не помня, что от баб рожденным и от дам

Без исключения всем праотец Адам.

На то ль дворяне мы, чтоб люди работали,

А мы бы их труды по знатности глотали?

Какое барина различье с мужиком?

И тот и тот - земли одушевлённый ком.

А если не ясняй ум барский мужикова,

Так я различия не вижу никакого.

Мужик и пьёт и ест, родился и умрёт,

Господский также сын, хотя и слаще жрёт

И благородие своё нередко славит,

Что целый полк людей на карту он поставит.

Ах, должно ли людьми скотине обладать?

Не жалко ль? Может бык людей быку продать?

Подьячий согрешит или простой солдат:

Один из мужиков, другой из черни взят,

А во дворянстве всяк, с каким бы ни был чином,

Не в титле - в действии быть должен дворянином,

И непростителен большой дворянский грех.

Начальник, сохраняй уставы больше всех!

Похвален человек, не ищущий труда,

В котором он успеть не может никогда.

К чему способен он, он точно разбирает:

Пиитом не рождён, бумаги не марает,

А если у тебя безмозгла голова,

Пойди и землю рой или руби дрова,

От низких более людей не отличайся

И предков титлами уже не величайся.

А ты, в ком нет ума, безмозглый дворянин,

Хотя ты княжеский, хотя господский сын,

Как будто женщина дурная, не жеманься

И, что тебе к стыду, пред нами тем не чванься!

От Августа пускай влечён твой знатный род, -

Когда прекрасна мать, а дочь ея урод,

Полюбишь ли ты дочь, узришь ли в ней заразы,

Хотя ты по уши зарой её в алмазы?

Коль только для себя ты в обществе живешь,

И в поте не своём ты с маслом кашу ешь,

И не собой ещё ты сверх того гордишься, -

Не дивно ли, что ты, дружочек мой, не рдишься?

Без крылья хочешь ты летети к небесам.

Достоин я, коль я сыскал почтенье сам,

А если ни к какой я должности не годен, -

Мой предок дворянин, а я неблагороден.

[1771]