МЕЖИРОВ ,  МЕЙ

МЕЖИРОВ  АЛЕКСАНДР

Мы под Колпином скопом стоим...
Арбат — одна из самых узких улиц...

Мы под Колпином скопом стоим...

Мы под Колпином скопом стоим,

Артиллерия бьёт по своим.
Это наша разведка, наверно,
Ориентир указала неверно.

Недолёт. Перелёт. Недолёт.
По своим артиллерия бьёт.

Мы недаром присягу давали.

За собою мосты подрывали, -
Из окопов никто не уйдёт.
Недолёт. Перелёт. Недолёт.

Мы под Колпиным скопом лежим
И дрожим, прокопчённые дымом.
Надо всё-таки бить по чужим,
А она - по своим, по родимым.

Нас комбаты утешить хотят,
Нас, десантников, армия любит…
По своим артиллерия лупит, -
Лес не рубят, а щепки летят.

1956 г.

И опять под огнём
мы, как прежде, стоим -
Артиллерия бьёт по своим!

Эдгар Рузин 2022 г.

Арбат — одна из самых узких улиц...

Арбат — одна из самых узких улиц...

Не разминуться на тебе, Арбат!..

Но мы каким-то чудом разминулись

Тому почти что двадцать лет назад.

Быть может, был туман... А может, вьюга...

Да что там... Время не воротишь вспять...

Прошли — и не заметили друг друга,

И нечего об этом вспоминать.

Не вспоминай, а думай о расплате —

Бедой кормись, отчаяньем дыши

За то, что разминулись на Арбате

Две друг для друга созданных души.

МЕЙ  ЛЕВ

Хотел бы в единое слово...

Моя баловница...

Нет, только тот, кто знал...

Хотел бы в единое слово...

(Из Генриха Гейне)

Хотел бы в единое слово 

Я слить мою грусть и печаль

И бросить то слово на ветер,

Чтоб ветер унёс его вдаль.

И пусть бы то слово печали

По ветру к тебе донеслось,

И пусть бы всегда и повсюду

Оно тебе в сердце лилось!

И если б усталые очи

Сомкнулись под грёзой ночной,

О, пусть бы то слово печали

Звучало во сне над тобой.

1859 г.

Моя баловница...

 (Из Адама Мицкевича)

Моя баловница, отдавшись веселью,

Зальётся, как птичка, серебряной трелью,

Как птичка, начнёт щебетать-лепетать,

Так мило начнёт лепетать-щебетать,

Что даже дыханьем боюсь я нарушить

Гармонию сладкую девственных слов,

И целые дни, и всю жизнь я готов

Красавицу слушать, и слушать, и слушать!

Когда ж живость речи ей глазки зажжёт

И щёки сильнее румянить начнёт,

Когда при улыбке, сквозь алые губы,

Как перлы в кораллах, блеснут её зубы -

О, в эти минуты я смело опять

Гляжуся ей в очи - и жду поцелуя,

И более слушать её не хочу я,

А всё - целовать, целовать, целовать!

1849 г.

Нет, только тот, кто знал...

(Из Иогана Вольфганга Гёте)

Нет, только тот, кто знал

   Свиданья жажду,

Поймёт, как я страдал

   И как я стражду.

Гляжу я вдаль... нет сил,

   Тускнеет око...

Ах, кто меня любил

   И знал - далёко!

Вся грудь горит... Кто знал

   Свиданья жажду,

Поймёт, как я страдал

   И как я стражду.

1858 г.